Портретная живопись Александра Новика

Портретная живопись Александра Новика

Искусствоведческие письма

Меня в любом изображении привлекает прежде всего внутренне пережитое и обжитое пространство художника.

А. С. Новик

 

Александр Сергеевич Новик родился в 1949 г. в Тюмени. Рисовал с детства, окончил Тюменское училище искусств (1978). Участник коллективных выставок с 1970-х гг. Персональные выставки с 1999 г. — в Тюмени, Тобольске, городах Тюменского Севера, Кургане, Екатеринбурге, Челябинске, Омске, Уфе, Сочи. Работы находятся в музеях Тюмени, Тобольска, Екатеринбурга, Новосибирска, Омска, Кургана, в частных собраниях. Заслуженный художник РФ (2006), член Международной академии графики, член Союза художников (1984). Профессор кафедры искусств Института педагогики и психологии Тюменского государственного университета. Живет в Тюмени.

 

Сегодня мои письма посвящены замечательному тюменскому живописцу и графику Александру Новику. Его творчество не знает видовых и жанровых границ, а потому делаю «усекновение» — остановлюсь только на портретной живописи. Впрочем, Александр Сергеевич что бы ни писал, он для себя решает всегда одну сверхзадачу — задачу живописного пространства картины. Новик — живописец по рождению, он видит красочную картину мира, в центре которой — человек.

Письмо первое (теоретическое)

Как только заговариваешь о живописной картине мира, так сразу же вспоминаются авторитеты — и первым на память приходит Поль Сезанн, показавший, как можно с помощью краски и формы создавать картину духовного содержания независимо от предмета изображения — им может быть яблоко, природный мотив, человек или условная композиция. О выдающемся французе из Прованса наш не менее выдающийся соотечественник В. В. Кандинский в 1911 г. писал: «Он… дает красочное выражение, которое является внутренней живописной нотой, называемой картиной…»1 (курсив мой. — В. Ч.). Другой великий русский мастер, М. А. Врубель, создал форму живописного высказывания, синтезирующую все изобразительные материалы и средства искусства, и уже в молодые годы свое художественное кредо выразил афоризмом: «Форма — главнейшее содержание пластики».

М. А. Врубель — кумир Александра Новика, и из безграничного арсенала синтетического врубелевского искусства тюменский художник взял для себя главное — цвет и свет. Не пренебрегая никакими частями художественного пространства (линия, ритм, фактура и пр.), Александр жестко подчинил все средства конечной профессиональной цели — построению живописной композиции.

Письмо второе (о мужских портретах)

Их немного, но в целом они кажутся принципиальными для понимания творчества Новика. Вот, например, «Портрет старика» (1988) и «Старый скрипач» (1990) — если в «Портрете старика» художник не ставит перед собой сверхсложных пластических задач, ограничиваясь передачей портретного сходства и по-рембрандтовски выделяя светом отдельные детали, то в «Старом скрипаче» угадывается заявка на синтетическое построение холста.

Вытянутый по вертикали формат требует архитектонически выверенного соотношения цветовых, ритмически подчиненных друг другу пятен, кажущихся при этом произвольно набросанными; всем этим живописным оркестром руководит обобщенный и в меру стилизованный, доведенный до «программной» условности, рисунок. Кстати, эти примеры организации пространства характерны и для других работ художника во всех жанрах; можно даже сказать, что жанры, сохраняя свои основные особенности, постепенно начинают приобретать универсальные черты живописной композиции, в которых исключительная роль отведена свету — наравне с цветом.

В «Старом скрипаче» мы видим, как идущий из глубины правого верхнего угла мягкий световой импульс получает развитие в игре световых рефлексов на фактурных мазках по центру и в нижней части холста; свет подобным образом успешно «собирает» все изобразительные средства и приводит к целостностной завершенности — картине. «Старый скрипач» важен еще и потому, что указывает место других работ в иерархии творчества Александра Новика. Так, в «Художнике» (2001) автор ограничивается чарующей своей «загадочностью»2 средой, словно забывая о главном герое холста — художнике, создающем это пространство, а пластическое содержание «Художника на пленэре» (2012) неожиданно исчерпывается всего лишь «программным» названием картины.

К ранней поре творчества Новика относится «Летний вечер» (1984) — парный портрет мужчины и женщины, формирующий сложный образ отношений между мужским (грубым, брутальным) и женским (мягким, лиричным) началами. Правая сторона холста — мужская: темные, с яркими всплесками активного красного цвета мужские руки-лапищи, тяжело лежащие на светлом фоне (как удачно найдено белое полуовальное пятно стола!). Левая половина картины — женская: по колориту она контрастна к мужской, светлая, теплая. Мягкие, плавные женские формы со струящейся по контуру линией рисунка окрашены в золотисто-охристые тона, которые считываются еще более активно благодаря соседству глубокого алого пятна, развивающегося в холодные включения синего и белого по диагонали.

Спустя пять лет автор вернется к этому же мотиву в композиции «Двое» (1989), подтвердив квадратным форматом нерушимость вечной темы взаимоотношений мужчины и женщины, но самое интригующее в картине другое: автор создает иллюзию таинственности происходящего, характерную не для традиций русской живописи, но, скорее, для японской эстетики недосказанности и намеков. Тема мужского, женского, чувственного, эротического начала получит развитие во множестве работ Новика, но об этом — в четвертом письме.

Письмо третье (деревенское)

Истоки рафинированной живописи Александра Новика, как бы это неожиданно ни выглядело, находятся в Зареке — старинном районе «деревянной» Тюмени, откуда художник родом. Глубже погрузившись в ткань его деревенских композиций, начинаешь понимать, что авторский интерес к архаической культуре и быту со временем приобрел исследовательский характер и направлен на постижение глубинных связей между повседневным существованием простого человека и его эстетическим наполнением. Старая Зарека, как и все, что для Новика связано с русской историей (не только в Тюмени, но и в Тобольске, Суздале, Гороховце), в этом отношении — неисчерпаемый источник: старинная деревянная архитектура с богатейшим декором, органично растворяющаяся в природном ландшафте, знаменитые тюменские дымники и флюгеры, тюменские ворсовые ковры с их избыточной цветовой насыщенностью, в свое время покорившие великого Сурикова, — всего и не перечислить!

Александр Новик, внимательно вглядываясь в обиходные вещи, в привычки людей, в те или иные их поведенческие шаблоны, открывает для себя самое важное: пластическое решение «деревенской» темы. В одну из встреч со зрителями он скажет: «Меня умиротворяют деревянные домишки моей родной Зареки…»

Это признание и есть подсказка, помогающая нам понять творческий метод художника, который он сам определяет как умение пластически поймать свое состояние и сосредоточиться на пластической идее. «Состояние» Новика в «деревенской» теме найдет адекватную реализацию в пластике — объемные, но мягкие, с деликатным включением контуров формы; живописные решения преимущественно пастельных тонов, исключающие из пространства картин контрастные цветовые пятна; жесткие ритмы и острые сопряжения в рисунке, оставляющие, однако, за художником право делать паузы или, наоборот, акценты. Словом, ткань «деревенских» работ сделана профессионально, очень дифференцированно, а по-человечески — нежно, любовно, трепетно.

Добавлю еще, что очень заметны в этих произведениях авторские предпочтения в композиционных решениях. В них действие разворачивается, как правило, фронтально, параллельно плоскости холста, то есть перспектива избирается не ренессансная, прямолинейная и воздушная, а плоскостная — она выстраивается «этажами» от нижнего края картины к верхнему. Изобилие света, непривычное множество деталей (которыми автор в других жанрах «балуется» редко), сближенные тона в цвете — совокупность всех средств создает композицию открытую, в которую войти легко и находиться в ней комфортно. Невозможно отказать себе в удовольствии остановиться на двух картинах — «Деревенский сюжет» и «Осень в деревне».

«Деревенский сюжет» (2001) по коллизии повторяет уже известную нам раннюю работу «Летний вечер», где контрасты цвета и острая пластика мужских рук сознательно высвечивали брутальное начало, — но иное мы видим в «Деревенском сюжете»: легкое кружево импрессионистической живописи пастельных тонов растворяет в себе фигуры мужчины и женщины, живописное целое полотна создает на редкость гармоничный и глубокий лирический образ единения мужского и женского.

В композиции «Осень в деревне» (2005) Александр Новик не ограничивается найденным в предыдущей работе пластическим ходом чувственной импрессионистической живописи — он собирает мозаику из интенсивных золотисто-желтых цветов осеннего леса, чьи фактуры вертикально протянуты сухой кистью по вязкой краске, а мажорное звучание холста усиливает холодный регистр разноцветья декоративных плиточек произвольной формы. Их хоровод воспринимается музыкальным сопровождением, но музыкальность живописи — еще один аспект творчества Новика, разговор о котором я оставляю до лучших времен.

Письмо четвертое (обещанное)

История искусства знает изображение обнаженного человеческого тела с первобытных времен; ныне на живописных выставках «обнаженка» — гостья редкая. В творчестве Александра Новика традиция обнаженных образов не просто присутствует — она имеет свои черты, воспитанные благородным отношением мужчины к женщине.

В деликатной теме женской наготы в искусстве есть два начала: формальное, эстетическое в восприятии и трактовке натуры, известное только художнику, и чисто человеческое, эротическое, знакомое всем людям. Баланс между красотой и эротикой и определяет, чем станет работа — совершенным художественным произведением или же ремесленной поделкой (а уж сколько их нынче в этом жанре!).

В работах Александра Новика обнаженная натура несет печать индивидуального восприятия и трактовки. Обнаженных Новик пишет в самых разных композиционных контекстах и средах: в мастерской, на фоне природы, в нейтральном фоне; работы «закреплены» привычными «маркировочными» названиями — «Натурщица», «В мастерской» — и объединены чисто профессиональными интересами.

Так, в вышеназванных работах 1999 г. совершенно очевидно выступают на первый план чисто формальные задачи. В первой композиции решаются соотношения теплого малиново-розового с холодным, ослабленным нежно-лиловым, которые «растворяют» в себе женское тело, а на втором полотне оно выявляет возможности соотношения формы с живописным фоном: господствующий синий, соприкасаясь с телом, виртуозно обогащается теплыми тонами.

К числу редких по своим художественным качествам относится композиция в нейтральной среде «Утро» (2011): по сидящей обнаженной скользит мягкий свет, обволакивая красивое тело, с «грустью» уходит в правую часть картины, захватывая с собой что-то очень личное — по телу и фону рассыпаны цветные пятнышки, как драгоценные камушки. «Утро» — высокохудожественное произведение искусства уровня музейного или же солидного частного собрания.

Думается, на такие работы, как «Утро», «В мастерской» и им подобные, можно распространить авторитетное мнение Д. В. Сарабьянова: «Умение в пластике тела выявить духовные свойства человека — свойство, относящееся к общим принципам искусства».

 

* * *

В заключение назову две черты, характеризующие творчество А. С. Новика. Первая — художник, изображая человека в любом жанре, преследует всегда одну и ту же цель: дать образ человека как личности духовной. Духовность понимается как этическая ценность, включающая в себя понятия добра и красоты. Его герои гармоничны и решаются через психологически окрашенные образы: они могут быть умиротворенными или мечтательными, но при этом отношение автора порой не исключает иронии («Лето», 1988). Персонажи картин Новика реалистичны, они знают как мгновения драматических тревог, так и минуты радости и счастья. Другая черта относится к эстетической стороне произведений, и в этом отношении портретную живопись нельзя отделить от всех других жанров в творчестве мастера.

В. В. Кандинскому принадлежат слова: «Художник должен иметь что сказать, так как его задача — не владение формой, а приспособление этой формы к содержанию (воспитанию души. — В. Ч.)». Слова звучат как завет, как наказ всем художникам. Александр Новик — один из самых талантливых — следует этим заветам.

 


1 Кандинский В. В. О духовном в искусстве / Точка и линия на плоскости. — СПб, 2001. — С. 52.

 

2 Термин «загадочное пространство» принадлежит Александру Якимовичу. См.: Якимович А. К. О построении пространства в современной картине // Пространство картины: Сб. ст. / Сост. Н. О. Тамручи. — М.: Сов. худ., 1989. — С. 14.